ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
ПРОСИ ОСТОРОЖНО
За снегами трава прорастет,
Из цветов созревают плоды.
Тот, кто любит, богато живет,
Остальные — считают следы!!!
*
- Это еще что, — знакомый голос, — семейная эстафета «жить надоело»???
Соне казалось, что она открывала глаза, но сильно болел затылок, в нем бегали жалящие звездочки, и глаза тут же закрылись. Или они и не открывались вообще, и все этой ей казалось… Какой-то переходный синий свет, очень больно моргающий… И склонившееся над ней лицо, оно было хорошо знакомо… Последние проблески сознания оставили Соню.
- Соня, — Алексей приподнял ее за плечи и начал трясти, — Соня, ну как же вы? Соня, вы меня слышите?
- Целовать будешь? – ехидно поинтересовался водитель Саныч. – Или как положено – сначала в гроб хрустальный?
- Типун тебе на язык, любитель сказок… — Алексей считал пульс, открыл Соне зрачки, посветил. Недовольно покачал головой. Потом сильно похлопал по щекам. – «Я тебя поцелую… Потом… Если захочешь» — пробормотал он фразу из любимого фильма.
- Видимых повреждений нет, но отключка глубокая… Не нравится мне это, — тихо проговорил он. – Так, ладно… Что у нас там за рулем?
- Вот именно, что «что»… — недовольно отозвался Саныч. – Вторая мадам пьяная в… Как она только за руль забралась…
- Но эта трезвая, — начал было возражать Алексей.
- Вы позволите, — вступил в разговор интеллигентного вида мужчина, стоявший неподалеку. – Это я вас вызвал. За рулем моей машины моя бывшая жена… Она позвонила сказать, что решила свести счеты с жизнью, и чтобы я немедленно приехал… У меня другая семья, маленький ребенок… Я еще раз сказал ей, что между нами все кончено, она схватила мои ключи и поехала… Потом девушка эта закричала сильно… Я сразу же вызвал вас… Я уже не отвечаю за то, что она творит, и хотел бы уехать… Девушка сильно пострадала?
- Сильно, — тихо ответил Алексей, — но не от вас…
Громко он сказал другое:
- А вы что, хотите немедленно покинуть место происшествия?
Мужчина нервно кивнул.
- Ну, допустим, — Саныч подошел к ним со значительным видом, закурил, — с девушкой мы разберемся, помощь окажем и в больницу отвезем… А вот твоя бывшая мадам… Ну, что, — он подмигнул Алексею, — милицию будем вызывать? Пусть они везут в вытрезвитель и оформляют ДТП?..
«Вымогатель хренов», — зло подумал Алексей. Конечно, следовало сразу же вызвать милицию… И все это прекрасно понимали, но они с Санычем не первый год колесили по ночному городу и уже знали, что ментов надо вызвать тогда, когда без этого не обойтись… Алексей вздохнул. Сейчас Саныч разведет мужика на деньги, потом оттащит мадам домой и приведет в чувство. Если Алексей ему помогать не будет, то Саныч немного виновато возьмет все деньги себе…
Алексей снова подошел к Соне. Она дышала глубоко и ровно, казалось – очень крепко спала. Наверное, так оно и есть, но на всякий случай…
Тем временем Саныч без особого энтузиазма доводил до нужной суммы незадачливого свидетеля-соучастника происшедшего. Саныч вопросительно смотрел на Алексея после ключевой фразы: как решит доктор…
Доктор махнул рукой и принялся терзать мобильник в надежде отыскать среди своих знакомых тех, кто сейчас дежурит в стационаре. Что-то подсказывало Алексею, что не надо везти Соню домой.
Наконец он договорился, они перенесли Соню в машину. Позвонила Ксения, ее надо было прикрывать сегодня – ребенок заболел. Алексей вкратце рассказал, что вызов несерьезный, сами управятся. А если что – он сразу же позвонит. Алексей устроился возле Сони, дожидаясь Саныча. Взял Сонину ладонь в свои руки. Теплая… Совсем не такая, как тогда. Что-то было в том, насколько пронзительно ледяная была рука в тот вечер. Он сказал что-то по этому поводу, а Соня пробормотала, что у нее еще и ноги холодные, и вообще с ней спать – как с ведром льда. В Англии с ней можно было бы сразу развестись, потому что у них холодные ноги у жены – это повод для развода…
Тем временем вернулся Саныч, что-то бормоча про бабью дурь, протянул Алексею мобильный.
- Держи, — Саныч стал привычно отряхивать ноги перед тем, как сесть за руль. – Твоя барышня уронила… Поди, искать ее будут… Что, и вправду знакомая?
Алексей согласно кивнул и сунул телефон в карман. Тот немедленно отозвался мелодией из фильма «Игрушка». На дисплее высветилось «Настя» и время 23 часа 15 минут. Алексей недолго подумал и ответил на звонок.
- Настя, привет, это Алексей… Доставка родителей и врач со скорой в одном флаконе… Вспомнила?
- Тьфу, блин! Так мама с вами? Ну, че за дела, блин? Я проснулась, мамы уже нет, я уже раз двадцатый звоню… Вообще, блин…
- Слышь ты, оладушек нежареный… Очухалась и заверещала… — Алексей задумался… — Бабушка твоя где?
- А вам что, мамы мало?
- Настя, я, кажется, задал вопрос?
- О‑х… Какие же вы все нудные… Бабушка у бабушки, то есть у Люси. Она должна была домой приехать, со мной побыть, но Люсе показалось, что она свернула газовую горелку, и я бабушку отпустила… А что мама…
- Ясно… — Алексей перебил Настю, — погоди минутку.
Он постучал по плечу Саныча и стал объяснять, что сначала надо заехать еще в одно место. Саныч недовольно забухтел, но поехал, как просил Алексей.
- Настя, давай одевайся, мы сейчас за тобой заедем…
- Зачем? А дайте маму…
Соня тихо застонала, но не открыла глаза. Из трубки еще что-то говорилось. Алексей нажал «отбой».
Шел крупный снег, Саныч ворчал, что не любит зиму. Алексей рассеянно слушал его и думал, что было бы интересно узнать, что выгнало Соню из дома, что так резко изменило ее. Он отмахнулся от расспросов Саныча, сказал, что можно не торопиться. Он уверен, что с девушкой все в порядке… Девушка… Алексей хмыкнул. Но у Саныча все были девушками… В прошлый раз они старушку привезли, а он в приемном: Мы вам тут девушку доставили… Лет двадцати… До ста не хватает…
Саныч отвлек его, стал уточнять, знает ли он, как подъехать к дому. Потом сам вспомнил, что они в прошлое дежурство по этому адресу ездили, и как-то подозрительно покосился на Алексея. Крепко тот ругался, когда с вызова ехали… Этот там опять был, как его… Саныч никак не мог запомнить умное слово… «Суцид», кажется…
Настя снова и снова набирала мамин номер, но телефон был выключен. Она на всякий случай оделась и прилипла к окну… Интересно… Значит, он успел маму достать… Вообще-то Алексей Насте понравился, не то, что Сережа… Но теперь очень стыдно с ним встречаться… А может мама теперь с ним будет и Насте не надо будет ехать в морг… Чего ей там делать? Если бы с Иркой, с ребятами, ну так – поприкалываться… Вместе-то не страшно… А одной…
Во двор повернула скорая.
Ух, ты! Настя позавидовала маме – Алексей ее на скорой катает. Круто!
Она увидела, как Алексей вышел из машины и приложил телефон к уху. Где мама? Она схватила трубку.
- Видишь меня? – строго спросил Алексей.
- Откуда вы знаете?
- Окна запомнил. Настя, ты знаешь, где мамин паспорт и медицинский полис? Быстро найди, одевайся и спускайся. С мамой все в порядке, глобально в порядке. Выйдешь, я тебе все расскажу. Да, бабушке пока не звони. Я сам… Да, возьми с собой послушать-почитать на всякий случай…
Он отключился. Настя отскочила от окна. Они разговаривали и смотрели друг на друга. Второй этаж хорошо видно. Вот зажегся свет в другой комнате, вскоре все погасло. Настя выскочила из подъезда, Алексей подкараулил ее у двери, взял за локоть.
- Вот что, храбрая барышня, будем помогать маме. Она попала под машину. Никаких повреждений я не обнаружил, но она без сознания. Видимо сильный шок. Сейчас мы с тобой отвезем ее в больницу, нас там уже ждут… – Он потащил Настю вперед. – Сейчас не ори, не плачь, поняла?
Настя кивнула, но, увидев маму, зажала рот рукой. Алексей показал ей на свободное кресло, пока Настя забиралась, он быстро уселся вперед.
- Держи ее за руку, — сказал он Насте.
- Ой…
- Что такое?
- Рука такая горячая…
- Это хорошо. Ты говори нормально. Главное сейчас спокойно… Значит так, в больнице нас ждут, все запомнишь, потом расскажешь бабушке. Теперь вопрос: куда тебя потом девать? Отвезти к этой вашей, как ее говоришь?
- Люсе, — быстро подсказала Настя, — нет, я туда не хочу… Им вообще сейчас если сказать, такое поднимется… А можно я в больнице с мамой останусь?
- Ответ знаешь?
Настя сердито вздохнула.
- А вдруг она проснется, пить захочет, или есть…
- Потерпит, — отрезал Алексей.
- А кто на нее наехал? Ну, как это было? Кто виноват?
- Этого я не знаю. Милицию не стали вызывать, виновников нет… Уехали, в смысле…
- Сволочи! – зло сказала Настя. Посмотрела на Соню.
- А она придет в себя?
- Как придет, так точно в себя.
- Не поняла?
- Дурацкое словосочетание… С одной стороны… «Придет в себя…» А куда она придет, в тебя что ли? Сериалов насмотрятся… Ты, небось, сидишь и думаешь: а вдруг она память потеряет?
Настя виновато кивнула.
- Не дождешься. Ладно, хватит об этом. Лучше скажи теперь честно, ты чего таблеток то наелась?
- Мама билет порвала… Когда пришла из театра…
- Какой билет?
- Обыкновенный… На концерт…
Настя вскочила с кресла, встала, наклонилась поближе к Алексею и затараторила.
Тот с трудом успевал переваривать информацию. Саныч резко затормозил, Настя чуть не упала, метнулась к маме, снова взяла ее за руку. Они приехали.
*
Катя решила сегодня не ехидничать и не цеплять Макса, потому что ей надо было выяснить, каким образом Соня попала к Семену Васильевичу. Катя много про него слышала. Вот Сонька, точно шпионка. Когда в кафешке сидели, ничего про это не сказала. Она сегодня совершенно не в себе была… Может, это из-за Насти… Что у них там происходит? Максим отмахнулся от расспросов тогда. Только сказал, что все в порядке, но доктор зол… И вообще, пусть ей Соня сама все расскажет.
Макс едва успел войти, как у него зазвонил мобильный. Макс выглядел удивленно, даже растерянно.
- Конечно, заезжай, — Макс как-то странно смотрел на нее, — ладно…
- Слышь, толстенький, к нам тут доктор на минуту заедет…
Катя недовольно уставилась на него.
- С сюрпризом…
Катя развернулась и пошла на кухню. Как ей все это надоело!
- Есть будешь?
- Сейчас, Леху подожду… Что за сюрприз?..
- Я то откуда знаю?
Теперь надо ждать, пока уедет доктор, если это опять не до утра… И вообще не ясно, удастся ли сегодня поговорить… Она уселась поудобнее в кресло, взяла пульт и стала тупо скакать по каналам. Когда раздался звонок в дверь, она даже не шелохнулась. Пусть сам открывает, она гостей не ждала…
Макс открыл дверь и вышел на лестничную клетку.
- Хватить реветь, ты мне обещала, — говорил кому-то доктор. Вскоре показался он сам и… Сонькина Настя…
- Здорово, — Алексей протянул руку, — извини, возникла необходимость.
- Здрасьте, — терла глаза Настя.
- Не понял, — наконец отреагировал Макс.
- Так, в стране явно объявили сутки всеобщей тупости, люди перестают понимать очевидные вещи… — проговорил Алексей, проходя в квартиру. – Катя, здравствуй, ты нам нужна, — окликнул он.
Катя поднялась с кресла, услышала женский голос на лестнице и собралась гневно сесть обратно.
- Насть, иди, чего застыла, как не родная, — говорил в коридоре Макс. – Кать, Сонька заместителя прислала… С ночевкой…
Настя стояла, низко опустив голову, и расшнуровывала ботинки. Это продолжалось долго, Катя насильно разогнула ее, прижала к себе. На кухне Алексей что-то негромко говорил.
- Что случилось? Где мама?
- Я уже все рассказал Максу, оставь ее. Пусть поплачет, поест, выспится, — все это Алексей говорил на ходу, допивая воду. Он уже выходил из квартиры. – А ты, барышня, — он обратился к Насте, — сейчас имеешь право часа на два слез, но не больше. Кать, проследи. Утром рано-рано встаешь, едешь домой, собираешь портфель и топаешь в школу…
- Да пусть завтра не ходит, — начала Катя.
- Не лезь в наши разборки, — оборвал ее Алексей. – Тебе сейчас Макс все расскажет, позвонишь Сониной маме… Настя поможет… Насть, слушай внимательно. Я завтра, вернее, уже сегодня, в больницу заеду после дежурства, все узнаю и тебе позвоню или напишу, поняла?
Настя выпрямилась и кивнула.
- Молодец, ты вообще классная девчонка… Кать, можно тебя еще на два слова.
Катя быстро вышла за ним. Алексей прикрыл дверь.
- Что там за билеты, ну, на концерт…
- Я толком не знаю, меня Макс просил…
- Ладно, некогда. Слушай, надо Настьке туда билет еще раз выделить. Тот Соня порвала… Если нужны деньги – я дам. Завтра позвоню тебе, ладно? Все, спасибо.
*
Все конфорки, конечно, были на месте, Люся вела себя виновато, быстро поела и легла спать. Где-то в глубине души Ксения Леонидовна даже чувствовала облегчение, что не надо проводить вечер с Настей. Она не желает ничего слушать… Хамит, огрызается… Конечно, она чувствует Сонино агрессивное настроение против нее… А могли бы и обе послушать… В конце концов она двух дочерей вырастила… И Соня, она такое позволяет себе говорить… Что квартира – не музей памяти папиной и маминой прошлой жизни, а место для жизни, и что она имеет право жить удобно… Не только во все ремонты и покупки вкладывать деньги, а сделать что-то так, как ей нравится и как ей хочется… Конечно, после такого и Настя туда же…
Ксения Леонидовна позвонила Леле. Соня просила не говорить ничего про Настю, но у Ксении Леонидовны не получилось, она все рассказала, Леля была в ужасе. Она считала, что Настю надо взять в настоящие ежовые рукавицы, вплоть до домашнего обучения…
Им обеим было все понятно: девочка растет без отца, Соня с ней не справляется… Конечно, еще этот бесперспективный Сережа… Ради которого она готова на всех наплевать, лишь бы улучить время и побыть с ним… Понятно… Говорят, что хотя бы для здоровья надо… И какой она дома устроила погром… Так неуважительно себя вести… Да, она всегда нарушала традиции… Теперь еще что-то пишет… Только этого не хватало… Нет, в принципе – никто не против. Но надо же сначала навести везде порядок, устроить свою жизнь, а уж потом – пожалуйста…
Леля считала тоже считала возмутительным, что после такого Соня собралась куда-то ночевать… Конечно, все она врет про работу срочную… Поехала кому-нибудь на них жаловаться… Не может свою жизнь устроить и ищет виноватых… В последнее время стала такая раздражительная… Будто бы ей кто мешает… Дома стало просто невыносимо…
Они решили, что Ксения Леонидовна будет чаще приезжать к Леле и общаться с Петенькой, а Соня пусть сама справляется с Настей. Вот прямо завтра после работы и заедет…
Их разговор прервал звонок мобильного.
- Сейчас, Лель, минуточку… Это Настя, сказать спокойной ночи, наверное, хотя уже поздно…
- Да, алло… Кто? А? Что?
Ксения Леонидовна эхом повторяла в трубку то, что говорила Катя. В голове никак не укладывалось, каким образом Настя оказалась у них… Но Соня…
Это немыслимо… То есть как? Теперь надо ехать завтра к Соне?.. А как утром сказать маме? Как оставить ее одну, она же будет волноваться?.. И на работе завтра совещание… Как это все не вовремя!
*
Утром в кабинет к Семену Васильевичу заглянул Максим. В руках у него была папка.
- Семен Васильевич, — он выглядел хмуро, напряженно, — у меня для вас новость, посылка и еще к вам просьба. Не знаю, с чего начать…
- Что самое страшное?
- Простите, я вас напугал. Страшного в целом ничего. Вчера ночью Соня попала под машину…
- Ох…
- Она жива, все в порядке. Вернее, в себя она не приходит, сильный шок… Почти перед этим она Кате папку передала… Для вас… Дома не хотела оставлять…
- Боже мой! Вы хотите сказать, что она сама?..
- Не знаю… На вызов друг мой приехал на скорой. Он ее… Ну, короче, знает… он и к Насте приезжал, вы знаете?
- Да-да, — быстро закивал Семен Васильевич, — Соня звонила вчера, я знаю про Настю. Так что?
- Короче, доктор ее отвез в больницу, Настю к нам привез, она у нас ночевала.
- Слава богу!
Какое-то время они оба молчали.
- Н‑да, — протянул Семен Васильевич, — мне бы нужно узнать, что случилось… Максим, а вашему другу можно позвонить… В некотором роде… Соня… Я беспокоюсь…
- Попробовать можно… Сейчас, это еще не все.
- Ах да, простите, просьба…
- Семен Васильевич, нам нужен билет на этот концерт ваш…
Семен Васильевич рассмеялся.
- Максим, смею напомнить, что я пока не выступаю… Я понял, конечно.
- Видите ли… Короче, Леха, ну, доктор, он узнал, что Соня билет порвала, и Настя из-за этого таблеток наелась…
- Вряд ли только из-за этого, — нахмурился Семен Васильевич.
- Допустим, но это сейчас не важно. Доктор просил, чтобы Настя на этот концерт пошла. Как теперь Соня не понятно… Короче, может быть, вы ее к своей внучке на хвост посадите?
- Конечно, конечно… Как занятно все выходит, Максим… Но Соня… — он настойчиво смотрел на Макса, — давайте позвоним… — Он задумался. — Или знаете что, Максим, вы дайте мне его номер и предупредите…
Макс посмотрел на часы.
- Не выйдет.
- Почему?
- Он уже наверняка вырубил телефон.
- Ах да, спит после дежурства… Но вы мне номерок оставьте, все-таки… И не надо ничего, я сам…
Как только Максим вышел, он нетерпеливо набрал номер. Алексей ответил, он только выходил из больницы от Сони и довольно таки охотно поделился новостями. На прямой вопрос, который волновал Семена Васильевича, он явно не хотел отвечать. Семен Васильевич разволновался, рассердился и рассказал о папке.
- Вы у Максима обитаете? – тут же спросил Алексей.
- Да, в филиале.
- Понял, я скоро буду.
- Но… — хотел было возразить Семен Васильевич, но Алексей уже отсоединился.
Семен Васильевич нервно ходил из угла в угол. Он нарушал свои принципы, он делился тайной клиента. Где-то в глубине он верил Алексею, что тот хочет помочь Соне. Но не просто как врач… Он явно в ней заинтересован. К тому же Алексей не задает никаких вопросов и обещает их не задавать… Все-таки он врач, и именно он вытащил ее из-под колес, отвез в хорошую больницу… А девочка так и не приходит в себя, ведь это факт медицинский… Хотя и странный…
Тем временем Алексей вернулся в кабинет, положил на стол Сонины листочки, и бережно стал убирать ксерокопию в файл.
- Вы правы, Семен Васильевич, — проговорил он, не поднимая головы, — Соня мне интересна. Мы были знакомы, вернее знакомы, едва-едва. В первый раз я доставил ее до дома сильно выпившую, и она не помнит, что это был я. А с ее Настюхой мне удалось вступить в сговор… Наш человек – она меня не выдала… Потом я пытался официально завести с Соней знакомство, у нас общие друзья, но с ужина в «Гордом лебеде» она убежала, встретила кого-то… Потом обратилась ко мне, когда Настя наглоталась таблеток… Я приехал, дежурил как раз в ту ночь… Через сутки Соня оказалась под колесами… Ведь я не должен был дежурить, поменялся… Все это ничего не значит, и что-то значит тоже. Может быть я смогу ей помочь… Потому что я этого хочу… Хочу видеть, как она идет по улице и улыбается…
Семен Васильевич вздохнул и кивнул головой.
- Ну и почерк у нее… — Алексей внимательно посмотрел на Семена Васильевича. — Вы еще вообще не читали?
- Нет. Она позвонила вчера и сказала, что все это для нее теперь не важно… Вы знаете, ведь это я ей посоветовал резко закончить, чтобы был промежуточный результат хотя бы… Неужели?..
Алексей надевал куртку.
- Ничего не могу сказать… Я так и не понял, как она оказалась под колесами… Могу вам констатировать любопытный факт. Теперь это другая Соня…
- И какая вам больше нравится?
- Що неизвэстно… Надо пообщаться… Как только заговорит, я сделаю выбор и сразу же вам сообщу…
Алексей вышел, Семен Васильевич схватился за папку, но заставил себя положить ее на стол. Как теперь быть с этим билетом. Вчера приходила Даша, и они с Леной, сто раз разругавшись навсегда, наконец-то закончили распределение билетов… Сейчас забрать у них билет практически невозможно. Также Семен Васильевич понимал, что такой же билет он уже не купит… Что же ему делать? Зазвонил телефон.
- Ну, и где вы есть? – вместо приветствия из трубки доносился разгневанный голос. Боже мой! Он совсем забыл про Дашиного папу.
- Простите великодушно! Задержали на совещании… Уже бегу…
- Ха! Какое интересно может быть совещание у охранников…
- С чего вы взяли, что я охранник?
- Так Дашка сказала, что вы в банке работаете…
- Верно, но вовсе не охранником…
- А кем?
Семен Васильевич немного подумал.
- Коммерческая тайна, — строго сказал он.
- О как… Ну, — голос у него помягчел, — вы это, не бежите… Я подожду, переговорю тут пока…
Когда Семен Васильевич подошел к месту встречи, то Дашиного папу он увидел сразу. Такой же невысокий, полный, и лицом Даша явно пошла в него.
- Здравствуйте, еще раз извините.
- Ладно, нормально, — тот кивнул и закончил разговор.
- Простите еще раз, запамятовал ваше имя-отчество…
- Можно просто Кирилл… — он смотрел на Семена Васильевича, ждал, что тот начнет разговор.
- Ну да, — заговорил он сам, — я хотел на вас посмотреть… Я так понял, что вы какой то странный… Так это ваша Лена моего Дашика на кражу подбила? А сама, значит, в стороне осталась.
Семен Васильевич молчал.
- А я вам так скажу, моя Дашка – молодец! Может сделать, когда надо… Это она в меня такая… Вот то, что зажопили – это в тещу… Такая тупая баба, я вам скажу…
Семен Васильевич рассмеялся.
- Мне ваша Даша очень нравится… Сам люблю таких, которые могут… Кстати, у нее очень хорошие математические способности… Считает хорошо…
- Что считает? Деньги?
- В кредитах хорошо ориентируется, да… Считает возраст, время, но ясно, что цифры чует, очень сообразительная…
Кирилл удивленно и довольно смотрел на него.
- Про то, кто у них там кого подбил, все сложно… — Семен Васильевич замялся, ‑даже не знаю, как вам сказать…
- Ладно, не парьтесь… Вы чего с этим концертом мудрите? Хотя, Дашка вроде за ум взялась… Но это не из-за этого! Нет! Это я ей всыпал, как следует, и в школе всех разнес. Вот эти дуры и перестали ей двойки ставить… Короче… Вы с ними пойдете?
- Вообще то я не собирался… Но… — Семен Васильевич оживился… — Кирилл, это же замечательная мысль… Да, наверное пойду…
Кирилл разглядывал его…
- Прикольно… А у вас билет уже есть?
- Нет, но думаю, на какую-нибудь вонючую трибуну достану…
- А че, получше уже нет?
- Нет. Все лучшее – детям… — Семен Васильевич продолжал размышлять о том, почему эта простая мысль раньше не пришла в его голову. – Конечно… Посмотрю на все это, интересно же…
- Чего там может быть интересного? – хмыкнул Кирилл.
- Не знаю пока… Им же это важно…
- Мало ли что им важно.
- Вот именно… Я лично, очень мало про внучку знаю… Как-то так нелепо получилось… Зато теперь можно все поправить…
- Вы точно странный. Ну, все… Спасибо за встречу…
- Кирилл, — окликнул его Семен Васильевич, — вы не говорите Даше, что я на концерт тоже собираюсь… Пусть они думают, что будут одни…
Кирилл теребил часы на руке. Решительно подошел к Семену Васильевичу.
- Слышь, Василич, ты это… Возьми еще один билет… Когда там говоришь… 18-го, да?.. Черт… А ладно, может и получится… Денег дать?
- Нет, у меня есть.
- А еще говорят «ну и молодежь пошла»… У нас не только молодежь… Это… Того… Куда-то ходит… Так, дайте-ка мне ваш телефон, я сам запишу свой номер. Как меня лучше назвать: Кирилл или папа Даши?
- Я думаю, что «папа Даши» мне будет понятнее.
- Согласен, — пробурчал Кирилл, создавая новую запись. Вернул Семену Васильевичу мобильный, попрощался, сел в машину и поехал
Семен Васильевич смотрел вслед его машины. Потом набрал «Ленок». Противный голос сообщил о недоступности абонента… Ну и ладно. Лучше не по телефону. Он быстро вернулся в офис, забрал Сонину папку и торопливо зашагал по скверу домой. Хотел зайти купить чего-нибудь вкусненького, чтобы задобрить Лену, но отказался от этой идеи.
- Дед, привет! – неслось из комнаты. – Я тут овощем работаю. Смотрю телик и пью чай с бутербродами. Вокруг меня три грязных тарелки и пять чашек… Не ругайся – киношка кончится и я все это уберу… Слышь, я так устала от этих билетов… Достали, вообще… Уже даже и не очень идти хочется.
- Лена, у нас проблема. – Семен Васильевич прошел в комнату в плаще. – Лена, один билет нужно отдать.
- Как? Ты что? Почему? Кому?
- Лена, не задавай бессмысленных вопросов. Я сказал, один билет нужно отдать…
- Я теперь не могу ни у кого отобрать, ты что… Щас, я Дашку наберу…
Но у Дашки была такая же ситуация… Лена подошла к деду.
- Дед…
Семен Васильевич молчал.
- Дед, — голос у нее дрожал, но она старалась говорить спокойно. – Отдавай мой билет… Раз так надо… Мне для тебя ничего не жалко…
- Леночка, это билет не для меня…
- Догадываюсь… Дед, ты у меня клевый, но как-то я не представляю тебя на концерте…
- Я и не собираюсь… — слукавил Семен Васильевич.
Через два часа позвонила Даша и совершенно убитым голосом сообщила Лене, что если деду нужно, то она готова отдать свой билет…
Семен Васильевич и растерялся, и обрадовался… Обеих благодарил и сказал, что на днях решит, чью жертву он готов принять…
*
Мама застала Соню с полным ртом. Соня улыбнулась и подняла большой палец.
- Очень вкусно, — пробурчала она с набитым ртом, — кто готовил? Ты?
- Конечно, а кто же еще будет тебе готовить? Правда, Настя помогала. В магазин и на рынок бегала для тебя. А так, не хочу тебя огорчать, но все продолжается в том же духе: уроки не делает, после школы шляется с этой противной Иркой. Соня, у нее плохая компания, это плохо кончится…
- Хорошо, — со вздохом перебила Соня.
- Что хорошо?
- Кончится все хорошо…
- Ну, правильно, давай делать вид, что все нормально. Сначала она будет пропадать неизвестно где, на то, что она курит, ты уже махнула рукой… Правильно, дальше будет сама знаешь что…
- Ну, ты ее еще похорони, блин, сразу.
- Что? Как ты себе позволяешь со мной разговаривать? Болезнь не повод для хамства…
- Мама, это не хамство… Не надо меня сейчас утомлять своими черными прогнозами, пожалуйста… Говори о хорошем…
- А что хорошего? Это я тебя утомляю? А я не утомляюсь? Бегать к тебе теперь еще надо, — мама осеклась. – Нет, я, конечно, буду ходить столько, сколько нужно, но ты же должна понимать…
- А меня? – Соня удивилась твердости своего голоса.
- Что тебя?
- Меня кто будет понимать?
- А чего понимать? Нечего позволять себе распускаться. Ты уже ходишь, аппетит вон у тебя хороший, кстати, те деньги, что у тебя оставались уже кончились, извини, но теперь все в долг, у меня лишних денег нет… Всю жизнь вкалывала…
Соня пристально смотрела на маму.
- Ты чего на меня так смотришь?
- Ничего, продолжай…
- Знаешь, нечего тут из себя корчить… Со своими страданиями из-за женатого мужика потом разберешься…Сейчас надо вставать и идти на работу. Вот, Леонид Федорович опять вчера звонил, спрашивал, когда ты выйдешь… Если тебя уволят, что будет? Иди на работу, тебя и твою дочь кормить никто не будет…
Мама ушла. Настька приедет к вечеру, после школы. Соня вжалась в кровать так сильно, что казалось, она сейчас окажется на полу… Постепенно Соня начала тихонько раскачиваться, потом перевернулась на спину, села. Взяла мобильный. «Ой, как давно я не брала его в руки… Как будто годы прошли, а не сутки». Стала набирать номер Пашки, сейчас он должен ее замещать… И есть вероятность, что может захотеть заместить совсем… Ну и ладно… Все равно нужно оставить все дела в порядке, разобраться со всеми договорами…
Звонок постоянно срывался. Внутри зашевелился гадкий червячок…
А из-за двери раздалось явное позвякивание бутылок и фирменное «ты нас не бойся…» Соня быстро защипала бледные щеки. «Йохан Палыч с кордебалетом… Артисты…»
- «Я достаю свой тяжелый топор», — в дверь всунулась бородатая Пашкина физиономия.
- «Ты нас не бойся», — продолжал за его спиной Илья. Без пения, просто улыбаясь, протиснулись за крупными верстальщиками наборщицы Оля и Тося.
- Ну, и чего это ты устроила? – начала Тося.
- Тетя Тонна, — улыбалась Соня, — как я вам рада…
- А чего ты рада? Чего ты рада? Мы вот ни хрена не рады… Валяется тут, Новый год скоро, все на мели, надо деньги получить и потратить, а она тут валяется… Ты об нас подумала? А мы вот о тебе подумали.
Пашка и Илья поставили у кровати огромные пакеты.
- Здесь поесть, почитать… — начала перечислять Тося.
- А выпить? – спросила Соня.
- А то! — хором сказали Паша и Илья. После чего Пашка достал из куртки бутылку, А Илья продемонстрировал пакет с солеными огурцами.
- Фирменные, с «Моссельмаша», — гордо добавил он.
- А тебе можно? – покачала головой правильная Ольга.
- Сейчас узнаем, — села на кровати Соня, – с хорошими людьми и с огурчиком можно.
Потом ей рассказали все новости издательства. Соня с удовольствием смотрела, как ребята сами выпивают и, давясь от смеха, закусывают. Она смогла лишь пригубить из рюмки и с наслаждением, долго, тщательно разжевывая, ела соленый огурец… Холодный, хрустящий… И они вместе рассуждали на тему: что лучше – украдкой хлопнуть рюмашку, или во время обильного спокойного застолья с чувством и расстановкой.
Потом Пашка тактично намекнул, что надо пару слов сказать наедине, а остальные подождут его на улице.
- Сонь, — он достал из кармана свернутые листочки, — Сонь, вот твои таблички по договорам нашим и народа другого, я уж у тебя в компьютере порылся… Извини… Нас напугала мама твоя… Но все нормально… Значит, что смог, я заполнил, но уже надо работу раздать и новые делать… Выплаты пропустим, всех подведем и сами на мели останемся.
- Тайн особых нет, но в моих записях могу только я разобраться…
- Я сам бы рад не вмешиваться, давай что-нибудь придумаем… Можешь отсюда? Позвонить, договориться… Вообще было бы идеально, если бы ты уже все готовое передавала, чтобы я в детали не влезал… Это твоя система, ты ее строила… А от дяди Лени мы тебя всегда прикроем… Да, Сонь, — Пашка стал смущенным и серьезным. – Он мне предлагал на твое место…
Соня молча кивнула.
- Сонь, я отказался, честно тебе говорю… Но уж только ты давай, это, подтягивайся скорее… Или ты вернешься и все будет суперски, или он не меня, так кого-то другого на твое место приведет…
- Спасибо, Паш. Я что-нибудь придумаю…
- Скорее надо…
- Понимаю.
- Как Настя?
- Нормально, спасибо. – Соня подскочила. – Настя!!! Классно! Она мне и поможет. Она всегда может в издательство зайти, все тебе передать, повод мы всегда найдем… Со всеми договорниками может встретиться, я ей все объясню… И денег дам заработать. Я тебе вечером позвоню. Вот здорово!
- Сонь, — в дверь всунулся Илья, — два слова…
Пашка что-то ему шепнул в дверях. «Заговорщики, — довольно думала
Соня».
- Ну, тут такое дело…
- Илья, давай сразу…
- Ага. Вот… У меня родственники на год заграницу уезжают…
- И чего?
- Сонь, ну дай сказать!
- Извини…
- Они ищут, кому бы квартиру сдать. Здесь, от издательства недалеко, кстати… Быстро, недорого, почти даром, но чтобы хорошим людям…
- Илюш, но у меня сейчас никто из знакомых квартиру не ищет, вот если бы ты в сентябре сказал…
- Погоди ты! Мы решили, ну, я, Пашка, девчонки, что тебе надо пожить отдельно… С Настей, конечно… Там хорошая двушка… И кухня большая…
- А вы будете приходить водку пить? Так я и знала! – Соня пыталась шутить, старалась скрыть сильное замешательство. Илья смотрел на нее совершенно серьезно.
- Я как-то обалдела… А сколько денег? Надо сразу за год вперед? У меня столько нет и, — она осеклась, — я одалживать больше не буду!
- Ну, если дело только в этом, — снова засветился Илья, — то мы и об этом подумали… Сонь, ты только сразу не ори…
- Мне нельзя…
- Вот и хорошо… Мы тебе денег собрали… Сначала хотели тебе на океан путевку купить…
- Вы чего, рехнулись? Это же дорого!
- Вот именно! Мы – страшные жмоты, и решили таким образом сэкономить. В общем, я за полгода деньги уже отдал, вот ключи, — он положил два новеньких ключика на тумбочку, — Пашка тебя перевезет, как только захочешь…
- Уже, — прошептала Соня, чувствуя, как щиплет кончик носа.
- Чего уже?
- Уже хочу…
*
Спустя два дня Алексей сам позвонил Семену Васильевичу и попросил о встрече, ему была нужна всего одна минута. Все в порядке, но ему нужна маленькая услуга.
Алексей встретил Семена Васильевича у дома, как и договорились.
- Вот, — Алексей протянул красивую коробочку, — пожалуйста, подарите Соне при первой встрече. Мне думается, что вам надо ее проведать, пока она не дома…
- Что это? – поинтересовался Семен Васильевич.
- Уж вы могли бы и догадаться, — подмигнул Алексей. – Это не «что», это практически «кто».
Семен Васильевич продолжал ждать ответа.
- Это черепаха, — совершенно серьезно сказал Алексей, — маленькая такая, симпатичная черепаха…
- Хрустальная?
- Нет, золотая… Ну, как бы золотая, конечно… Хрустальную она уже переросла… А эта уже крепкая… Ну, всего доброго и спасибо вам. – Алексей быстро пожал его руку и пошел к машине.
«Как проницательна влюбленность», — подумалось Семену Васильевичу, и он бережно прижал к груди коробочку.
- Алексей, — он подошел к машине.
Тот почтительно быстро вышел.
- Алексей, — Семен Васильевич решился, — вы можете объяснить мне, что с ней произошло? Я же не обещал не задавать вам вопросов, верно? – на всякий случай защитился он от резкого ответа.
- Даже если бы и обещали, я бы позволил вам нарушить слово… — Алексей отошел чуть в сторону, достал пачку сигарет, — вы позволите? – Семен Васильевич согласно кивнул. – Так вот… Не очень могу… Есть вещи, к которым лучше относится с серьезным уважением, чем пытаться докопаться до истины. Тем более в каждом конкретном случае эта истина своя, особенная, уникальная, и, конечно, очень глубоко спрятанная… Осмелюсь предположить, что вас терзает беспокойство, что Соня приняла какое-то резкое решение после ваших бесед, после вашей работы… Как немного специалист, могу вам сказать – это не так. Я видел Соню до того, как она начала общаться с вами. Процесс уже пошел, не знаю, что именно ее подтолкнуло, но… Вы меня понимаете?
- Да, — сосредоточенно кивнул Семен Васильевич. – Она поэтому была вам интересна? Максим как-то обронил, что вы все-таки собираете серьезный материал.
Алексей рассмеялся.
- Ну, а кто из здравомыслящих людей не делает этого? На самом деле Соня мне нравится, и это наилучшим образом совпадает и с профессиональным интересом.
- Почему вы ушли из реанимации? Вы ведь можете очень сильно помогать людям…
- Именно потому и ушел… Помогать надо раньше, задолго до того, как они попадают в наши отделения в бессознательном уже состоянии… Ладно, это щекотливая для меня тема… Не очень готов рассуждать, при всем моем уважении к вам…
- Конечно, — согласно кивнул головой Семен Васильевич.
- Но о Соне… Из того, что профессионально близко нам обоим. Смотрите, из всего, что сильно пугало Соню в прошлом, осталась только большая черная машина… Было бы интересно понять, откуда она взялась и почему именно такой образ… Думаю, что вы бы это из нее постепенно достали… Но она постепенно не может…
- Мне так не показалось… Я виноват…
- Нет, не вы… Воспитание, характер, образ жизни, или все вместе – что в ее случае не ясно. Ясно только то, что у нее очень сильная защита… В глубине души она это знает… Предполагаю, что она и к вам пришла с собой разобраться, а не виноватых искать… Потому как не было явных событий, сильных потрясений… Мало кто может вот так, практически на ровном месте так дернуться…
Семен Васильевич кивнул.
- Во-от… Это и хорошо… Спасибо, что доверили ее откровения. Хотя она всего пару фраз крепко честных из себя и вытащила, остальное – вокруг да около… Она из тех, кто головой в омут… Может… Даже если сама себе этот омут придумала… Там, конечно, есть какая-то генетическая память по поводу машины и по поводу мужиков, но теперь это неважно и уже не узнать… Ее это больше не заденет… Так вот, по поводу того, что она сделала… Я полагаю, что совершенно интуитивно, бездумно, из протеста… От образа водителя этой своей кошмарной машины она сумела освободиться, возможно, что не до конца. Но она правильно сделала, что «прилепила» все свои ассоциации к этому Якову. И поскольку во снах и видениях от этой машины веяло смертью, шла какая-то угроза для нее и для Насти, что верно, потому что дочь – это ее женское продолжение… То Соня решила, что если этот кошмар воплотить… Так сказать – клин клином…
- Ох, женская логика…
Алексей развел руками.
- Я предпочитаю говорить, что женская логика божественна.
- Почему? – искренне удивился Семен Васильевич.
- Потому что она также неисповедима, как и пути господни…
*
Соня видела, как приоткрылась дверь, и вошел Сергей. Соня закрыла глаза обратно. «Не хочу… Не хочу видеть его… Буду считать его очередным проводником… Только ему пора выходить… Совместный отрезок пути заканчивается…»
Сергей взял стул, сел рядом с кроватью. Взял Сонину руку, начал целовать. Внизу живота предательски затеплело, воздуха вокруг стало меньше…
«А вдруг он сейчас скажет, что заберет меня отсюда, что я могу не ходить на работу, потому что он будет кормить меня и мою дочь…»
Соня открыла глаза, Сергей потянулся к ее губам. Соня натянула одеяло себе на голову.
- Не хочу, чтобы ты видел меня такой…, — прогудела она из укрытия.
- Сонечка, я соскучился, ты для меня всегда самая красивая… Все будет хорошо… Эти придурки на скорых ездят как хотят, надо разобраться…
- Не надо, — Соня откинула одеяло и села так, что их лица были близко. – Это я сама виновата, я вообще под другую машину должна была попасть, — она твердо и даже вызывающе смотрела Сергею в глаза, — это я сама…
- Ну, ну, — Сергей снова пытался поцеловать Соню, но она увернулась, — ну, чего ты? Я только сегодня узнал… Почему ты мне сразу же не позвонила? Ну, когда пришла в себя?
Соня легла, повинуясь навалившейся усталости. Ей захотелось, чтобы он поскорее ушел. Дурочка, неужели колеса не раздавили эту тупую надежду…
- Тебе с работы звонят? – Сергей уже поглядывал на часы. Соня почувствовала, как трепетное желание уступает место слезам. Но при Сергее больше плакать не хотелось. Соня кивнула.
- Да, ребята приходили. Все в порядке, меня там ждут. С левыми делами им Настя поможет разобраться, мне ей легче все объяснить… Да и есть моменты, которые надо знать только мне.
- Ну, — явно оживился Сережа, — вот и хорошо, и она перестанет тебе нервы мотать, тебе надо больше думать о себе…
«И вообще не думать о тебе», — мысленно подхватила Соня.
- Вот выпишешься, вернешься домой, — мажорно продолжал Сережа, — я наконец-то объяснил своим, что мне надо часто ездить к клиентам, так что у нас будет много времени… Вот только… Сонь, ну ты не обижайся… Я не успел тебе сказать… Я тут уеду на неделю… Ну… Ты пойми… Я же не знал, что ты…
- Извини, не предупредила…
- Сонь, ну чего ты? Что изменит одна неделя? Может, тебя еще и не выпишут, и я смогу тебя отвезти домой…
- В теплые края едешь, — она поперхнулась, — то есть, едете?
- Ну, да… Пока перерыв между летом и Новым Годом…
- Это ты такой практичный, иди супруга? — Слезы полились, Соне было трудно вынуть руку из-под одеяла, чтобы привычно размазать их по щекам. Она поняла, что ни за что не расскажет ему про квартиру и, более того, его она туда не пустит… Да, это будет ее территория. Пусть временная, но ее!
Сергей молчал.
- Ладно, счастливого пути… Буду тут закрывать глаза… И видеть море… А когда открывать, то видеть как тараканы на тумбочке на свидания ходят… А ты, — Соня отвернулась, — а ты будешь заниматься любовью после обеда… И не со мной…
- Ну, потерпи, — он понял все так, как ему хотелось, — я тоже соскучился. Последнее время я был сильно занят: сама знаешь, в аварию попали, потом сыну нужны были деньги, эта заварушка на работе… Мы совсем без денег летим, только то, что в отеле… Ну, — он снова взглянул на часы, — мне пора… Я завтра уже уезжаю… Не хотел тебе заранее говорить, и вот так получилось… Но никто же не виноват… Приеду – сразу тебе позвоню… Поправляйся… Надеюсь, что ты здесь ненадолго…
Соня увернулась от поцелуя, спрятала лицо в подушку. Дверь закрылась, Соня почувствовала облегчение, слезы высохли и… снова захотелось есть.
«Вот интересно, — думала Соня, глотая оливки, — в словаре Ожегова, 1953 года слова «молчание» нет. Есть «молча», «молчалинство», «молчаливый», «молчальник», «молчать», «молчком» А почему?»
Почему ей сейчас так хочется молчать? Молчание – альтернатива звукам, из которых состоят слова, слагающие нашу в разной степени богатую речь.
Раз «мысль изреченная есть ложь» (заметил Тютчев), то, стало быть, мысль, не изреченная, благодаря молчанию, правдива вполне. Даже можно сказать, что истинна.
Поскольку правд, как известно, много, а истина – одна.
Молчание. Ощущение? Да нет.
Действие? Вряд ли, хотя…
Процесс? Пожалуй, подходит, только неустойчивый весьма. РАЗ – и обронил слово.
Процесс общения с окружающим миром и людьми, с самим собой. Что приходит на ум в сочетании с «молчанием»?
«Молчание царило», «молчание наступило», «молчание хранят», «молчание прервалось», «молчание было ей ответом», «в молчании понималось что-либо».
Самое скорбное, что может быть – Минута молчания.
Соня вспомнила, что она вообще впервые задумалась о молчании, когда они в школе готовили выступление агитбригады на тему 1942 года. Тогда ее совершенно потрясла информация: для того чтобы почтить минутой молчания память всех павших в годы Великой Отечественной Войны, человечеству пришлось бы замолчать на 121 год. Больше века молчания. Ни рыданий, ни криков, ни упреков, а именно молчания. Как во многих семьях – третий тост «в молчании». Что же есть в этом состоянии всеобъемлющее и глубинно личное? Момент истины, наверное. Который в каждом случае отзывается своими колоколами в душе. А ведь душа, она в буквальном смысле то, немая.
Вспомнилось о молчальниках, или чернецах: видя, что люди живут по страстям мира, а не по писанию, уходили они в леса, основывали обители, где в трудах и молитвах хранили обет молчания.
Молчание – душевное колебание, зыбкая гармония, переходный процесс от тишины к звуку, состояние истины.
Если попробовать образно представить молчание. Это большая хрустальная капля, прозрачная, но преломляющая и отражающая все лучи, оттого каждый миг разная. Капля, которая может разбиться с первым словом на разные осколки, но почему-то висит между небом и землей, между высшим и обыденным…
Дверь распахнулась и влетела Настя.
- Мам, ура! У меня пять по литре! Она болела и теперь пришла, а я «Годунова» всего прочитала. В половину не въехала, но круто! Хочешь, я еще кого-нибудь почитаю, там, Гоголя какого-нибудь, или Достоевского!
- Я подумаю…
Настя наклонилась и громко ее поцеловала.
- Насть, у меня к тебе дело, очень важное… По поводу нашей жизни…
- Мам, прости… Я больше так не буду…
- Погоди, это потом разберемся… Или уже не будем, — Соня потянула Настю к себе, та села, прижалась. – Сейчас, — Соня потянулась за ключами, — вот, смотри… Это ключи от нашей пока квартиры…
- Чего?
- Ну, мне тут помогли квартиру снять, на год пока…
- Ух, ты! Круто! А там телик есть?
- Ну, ты даешь! Еще не знаю… Но если нет – купим. Или из… Ну, со Щелчка заберем пока… Нет… Купим новый… Ладно… Короче, мне нужна твоя помощь. Я хочу сразу туда поехать из больницы…
- Ага, а тебя скоро отпустят?
- Думаю, что да… Алексей обещал зайти сегодня и все сказать… Ты сможешь без меня собраться?
- Мам, — Настя хитро смотрела на нее, — а он тебе нравится?
Соня пожала плечами.
- А ты ему точно нравишься… Это… — Настя чуть было не проболталась про доставку мамы домой… — Это мне так кажется…
- Привет искателям приключений! – быстро вошел Алексей.
- Соня, — продолжал он, остановившись в дверях, — сегодня-завтра отоспитесь еще, послезавтра можно домой. Я могу вас отвезти… Это во-первых.
- Здравствуйте, нет, спасибо… — Соня смутилась.
- Пожалуйста, добирайтесь сами. Во-вторых, у меня для Насти подарок, на который я должен спросить вашего разрешения… — Он достал из кармана конверт. – Я не волшебник, и учиться мне на него уже поздно, но так получилось, что у ребят оказался еще один билет. Можно вы, Соня, конверт порвете, если очень захотите, а билет я торжественно вручу барышне…
Настя смотрела на Соню. Та радостно улыбалась.
- Да не буду я ничего рвать! Я сама об этом думала, но как бы я отсюда что-нибудь организовала.
- Так я иду? – неуверенно засияла Настя.
- Идешь, — обыденно констатировал Алексей.
- Ой, а как же одна? – начала привычно волноваться Соня.
- Ну, допустим, не одна… Там большая компания собирается и они за Настей присмотрят. Это условие твоего похода, — обратился он к Насте.
- А не хочу с компанией…
- Насть, ну чего ты, в самом деле…
- Мам, я лучше с тобой… А можно еще билет купить?
- Разбирайтесь сами, — махнул рукой Алексей, — я поехал… Настя, я в твои края, могу подвезти…
- А мы там больше не живем! – радостно выпалила Настя. Алексей удивленно смотрел на нее.
- Алексей, могу я попросить вас о помощи?
- Да, но сегодня я сильно занят…
- Это не надолго… Вот адрес, — Соня протянула бумажку, — мне… Мои… Мои друзья помогли снять квартиру, я бы хотела сразу туда поехать… Можно вы сейчас Настю туда проводите… Ну, чтобы ей не страшно было дверь открывать, ну и соседи, ну и мало ли там вообще…
- Потом домой отвезти?
- Не, — встряла Настя, — я сама. Осмотрюсь, кухню проверю… Как там с кастрюлями… Ну, чтобы ты сразу супчик могла сварить…
- И как ты с такими здоровыми наклонностями на тот свет собиралась? Супчик кончился? – ехидно поинтересовался Алексей. Настя нахмурилась.
- Ладно, кто старое помянет… Рад за вас, Соня… Настя, я жду тебя на улице. У тебя пять минут, потом я уеду.
- Насть, — быстро заговорила Соня. – Это еще не все. Тебе надо будет сходить ко мне на работу. Лучше сегодня. Квартиру посмотришь, Пашке позвонишь, помнишь его?
- Это бородатый?
- Точно. Вот пиши номер. Заберешь у меня в верхнем ящике стола тетрадочку синенькую… Вот ключ, ящик закрыт. Принесешь мне. Я разберусь тут и тебе надо будет поработать моим ассистентом… О зарплате договоримся…
- Мам, зачем мне деньги?
- Затем же, зачем и всем. Чтобы тратить… Аванс я тебе перед концертом выдам. Купишь там себе всякую фигню…
- Мам…
- Настя, топай, Алексей ждать не будет…
- Это точно. Мам, ну я не хочу с кем-то там идти… Можно я со своими?
- Вот этого мне бы не хотелось… Ладно, я сейчас что-нибудь придумаю… Все, беги. Я буду спать…
Телефон завибрировал, звонил Сережа. «Фигушки», — сказала Соня и выключила телефон. Несколько часов для сна у нее есть. Потом проснется и включит. И сама позвонит маме, Насте…
*
Настя вышла на улицу, Алексей окликнул ее, повел к машине. «А у него хорошая иномарка», — подумала Настя, усаживаясь вперед. Алексей открыл дверь с ее стороны.
- Давай назад. Не люблю, когда кто-то рядом сидит. Извини.
Настя послушно перебралась назад.
- А вы всегда один ездите?
- Стараюсь.
Насте хотелось спросить про жену и детей, но она постеснялась.
Они ехали молча. Нашли нужный дом. Остановились, поискали подъезд. Алексей попросил ее подождать, а сам поставил машину.
- Тебя бабушка не потеряет?
- Ой!
Настя стала звонить. Сбросила вызов.
- А что ей сказать? Ну, про то, что мы в другую квартиру едем?
- Да‑а. Задачка. Скажи, как есть. Это лучше было бы сделать твоей маме, но она, видимо, не сообразила. Значит так, скажи, что ты с маминым другом Алексеем. Что я ей сам все скажу, когда привезу тебя домой. Все равно сегодня ты будешь ночевать еще дома.
- Почему?
- Потому что так всем будет спокойнее. И тебе, кстати, тоже.
- О, это хорошо, — сказал Алексей, когда они зашли в квартиру. – Окна на юг выходят, будет много солнца.
- Не люблю солнце, — пробурчала Настя. Чего он все время командует?
- Будешь смотреть в окно по ночам. Давай, снимай куртку и ботинки, и пойдем на кухню. Начнем, как ты и предполагала, с кастрюль… Давай, набирай бабушке… Смелее же, я радом, если что…
- Але, ба, это я… — Настя говорила быстро, едва переводя дыхание, — да, у меня все в порядке, у мамы тоже. Ба, у меня денег мало, я быстро. Короче я тут с маминым другом, мы на новую квартиру переезжаем… Что? Тебе мама не говорила? А, ну сейчас расскажет. Короче, мы тут сейчас посмотрим, что нам с мамой надо и Алексей меня домой привезет, а потом мне еще к маме на работу надо, она просила там кое-что передать и забрать. Ба, ты меня слышишь? Ну, все, пока, мы скоро будем.
Настя выдохнула.
- По-моему, она офигела… — сообщила она.
- Я бы тоже, наверное, офигел… Ладно, вперед и с песней… Петь будешь ты, тебе полезно.
- Откуда вы знаете? Мама успела про астму сказать? Она мне тоже из-за этого не разрешает фольклор бросать… Потому что полезно…
- А тебе надо бросить?
- Ну, скука там, распевки всякие, сольфеджио… Зато мы в Чехию на фестиваль ездили, второе место заняли, вот! Но я петь не очень люблю…
- Ладно, будем молча…
Они осмотрели кухню, ванную, туалет и комнаты. Потолки были выше, комнаты больше, даже работал телевизор, что особенно обрадовало Настю.
- Значит так, — продолжал уверенно говорить Алексей, — записывай.
- Чего?
- Не чего, а куда. На какой-нибудь листочек. Потом домой придешь и соберешь все по списку, а то забудешь половину.
- Мама тоже так делает… — Настя полезла в портфель.
- Правильно делает. Поехали… Тапочки, полотенца, халат, постельное белье два комплекта, умывальные принадлежности, зарядки для мобильных телефонов. Купить подсолнечное масло, соль, спички…
- Что купить, отдельно записывать?
- Как хочешь.
- А вы часто переезжаете?
- Приходилось, Насть, не сбивай меня, я итак устал и плохо соображаю.
- По вам не скажешь. А вы, правда, меня к бабушке отвезете? Мне еще к маме на работу надо, она просила помочь. Я думала сразу туда, а потом уже домой. Как можно позже.
- Правда. К бабушке отвезу. С маминой работой сама разберешься. Бабушка то дома?
- Да, она сегодня тоже отгул взяла… Вчера люстра на кухне взорвалась, и верхнего света нигде нет, ни в ванной, ни в туалете… Утром умывалась с фонариком, прикольно.
Алексей вернулся к списку. Настя кое-что добавляла от себя. Чаще всего это было правильно и нужно, но Алексей вычеркивал и говорил, что без этого пару дней можно прожить, а потом уже мама сориентируется.
Когда они подъехали к дому, в кухне горел свет.
- О, — заметил Алексей, — лампочку Ильича уже включили. Это хорошо. Значит так, барышня, что бы я сейчас не сказал, ты серьезно поддакиваешь. Понятно? Озадачиваем бабушку, потом вместе выходим, якобы я тебя к маме на работу повезу.
- Правда?
- Нет, это будет вранье. Потому что с этим ты сама справишься. Пошли.
Ксения Леонидовна открыла дверь. Алексей пропустил вперед Настю. Ксения Леонидовна внимательно смотрела на него.
- Когда я не в форме врача скорой помощи, я выгляжу менее солидным, — начал Алексей.
- Да вы проходите, раздевайтесь… Чаю? Или перекусить?
- Нет, спасибо. Мы торопимся.
Ксения Леонидовна вопросительно смотрела на Настю. Та сняла портфель.
- Да, ба, мы заехали бросить портфель и с тобой познакомиться…
- Наоборот, — поучительно поправил ее Алексей, — сначала познакомиться.
- Да, ба, — Настя пришла на помощь, — это Алексей. Если ты еще не узнала, это он тогда приезжал ко мне… И маму спас…
- Ну, это не совсем так… Мы на вызов приехали, я узнал Соню… Она мне очень понравилась. Сразу… Я даже наверное влюбился… Вот, и пользуясь выпавшим мне образом спасителя, предложил Соне… В общем, я предложил ей переехать ко мне… Она почему-то согласилась… Настя, конечно, с нами…
- Ну, как хотите… Настя может жить со мной… Это далеко от школы? У тебя будет там отдельная комната?
Настя за спиной бабушки отчаянно мотала головой.
- Не, ба, я с мамой. Комната у меня будет, а за мамой сейчас ухаживать нужно, я буду о ней заботиться…
- Супчик варить, — подхватил Алексей.
- Соня суп с детства не любит, — механически произнесла Ксения Леонидовна. Она нахмурилась. – Так Соня что, замуж за вас выходит?
Алексей оторопел.
- Нет, ну почему сразу замуж?
- Вы же сказали, что влюбились, — выражение лица Ксении Леонидовны становилось все более недовольным…
«У‑у-у, как все запущено», — подумал Алексей. Настя, словно прочитав его мысль, бессовестно гримасничала за бабушкиной спиной.
- Ну, мы взрослые люди, оба… Посмотрим… Поживем… — Алексей начинал нервничать, весь этот цирк совершенно не входил в его планы…
- Я готова, — вдруг выпалила Настя, — поехали, а то мне еще кучу уроков делать…
- До свиданья, — попрощался Алексей.
- Всего доброго, — процедила сквозь зубы Ксения Леонидовна.
- Надо рукой помахать, — сказала Настя, когда они вышли из подъезда.
- Зачем?
- У нас традиция такая… — Она развернулась и старательно махала бабушке. Алексей стоял рядом и держал руки в карманах.
Они направились к машине.
- Придется вам меня до угла довезти…
- Это я уже понял.
- А зря вы… Теперь она маму будет изводить…
- Почему?
- Потому что ей нормальный мужик попался, а она не смогла за него замуж выйти… Она же все равно с этим Сережей будет…
- Это я то нормальный? А Сережа это кто?
- А чего, разве нет? Потом бабушка вообще врачей любит… У нас дедушка врач был, только он умер давно… А Сережа это мамин хахаль… Только он женатый и жениться на ней не собирается…
- А тебе это надо?
- Чего?
- Чтобы он на маме женился?
- Да ну… Не знаю… Главное, чтобы она больше никого не рожала… Вот, у Лельки, моей тети, Петя родился, так они по нему все с ума сходят… «сладкий», «маленький», — Настя говорила противным голосом.
- Так, Насть, все приехали. Давай, вылезай. Маме привет.
Настя смотрела вслед его быстро удаляющейся «Хонды». Кажется зря она про Сережу ляпнула… Хотя он тоже им не подходит… Такой конкретный… Все знает, все решает… Хотя, здорово он придумал про переезд к нему… Ой, надо маму предупредить, а то ей сейчас бабушка позвонит…
«Абонент не отвечает, или…» Ну и ладно! Настя быстро дозвонилась до Паши и побежала в издательство.
*
- Соня, Соня, — из крепкого сна ее вырывал знакомый голос. Соня с трудом разлепила свинцовые веки. Возле кровати стоял Семен Васильевич. Соня прокашлялась и сказала еще хриплым голосом:
- Не знала, что вас можно вызвать «на дом»… Ой, уже что, утро?
- Ну, вы пока еще не дома… Но раз пытаетесь шутить, то все будет хорошо. Как вы? Раз спросили про утро, значит, спали крепко.
- Да, — Соня приподнялась на кровати, потерла лицо руками и нервно закусала губы. — Семен Васильевич, я сошла с ума? Что это было? Вас что, мама вызвала???
- Нет, Соня, с ума вы не сошли, вы нормальнее многих… А что это было, я затрудняюсь определить, меня рядом с вами не было… Мама меня не вызывала, нам удалось скрыть факт нашего общения. Катя передала мне ваши… — Он наклонился и сказал шепотом, — и я прочитал вашу «черепаху»… Максим принес, Катя знала, что вы для меня писали, то есть по моей просьбе…
- Семен Васильевич, — по лицу Сони потекли слезы, — что будет дальше? Мне почему-то все время плакать хочется…
- Сонечка, я же не гадалка, — Семен Васильевич улыбнулся, — я человек обыкновенный… Даже не такой храбрый, как вы… Вы сейчас разберитесь со своими ощущениями, самочувствием… Мне расскажете только то, что действительно тревожит вас, ладно? И только когда сами захотите… Постарайтесь понять, чего вы захотели, а от чего решили отказаться.
- Я решила взять свою жизнь в свои руки, — проговорила Соня. – Да только жизнь оказалась колючей, а руки хилыми… Да, я сама просила Катю отдать все это вам. Но у меня ничего понятного не получилось, все так сумбурно…
- Соня, вы чувствовали, что вам грозит опасность, когда передали Кате черновики? Почему же вы не пришли ко мне?
- Вы бы меня остановили, а мне надо было… — Соня запнулась. – Мне надо было…
- Ну и ладно, — перебил ее Семен Васильевич, — теперь вы довольны?
- Да, но ведь ничего не произошло… Они все говорят, что я очень странно попала под машину…
- Соня, — Семен Васильевич взял ее за руку, — о, какая у вас теперь теплая рука… Соня, а вам не кажется, что это все уже далеко и не про вас?
- Кажется, но надо разбираться во всем… Но, вы правы, мне не хочется…
- Значит и не надо… Соня, если хотите, то объясните мне, почему именно черепаха?
- Ну… Я сперва за цветок взялась. Нет, не тот, что в проруби… Хотя это мне подходило, теперь я очень хорошо это понимаю… Но я решила про тот, который растет, лучше из семечка… Но остановилась на розе… Решила возомнить себя розой и ронять постепенно лепестки… Но мне быстро стало грустно – ведь останется один стебель с шипами… Да и век у розы очень короткий, хоть и красивый… Если, конечно, она вообще зацветет… И еще – розу легко можно сломать… И все… Тогда я решила вообразить себя каплей в море. Такое сделать путешествие с поверхности на глубину. Но капля – маленькая, мелкая. И все же главное – она неживая. Души у капли нет… Тогда я решила найти кого-то из животных. Первое, что пришло в голову – белка в колесе. Стало как-то обидно… Потом вспомнила, как я зайцев коллекционировала, когда решила, что я хочу перестать бояться. Но быстро бросила. В смысле, зайцев собирать… А потом разбирала кассеты с мультиками Настиными, наткнулась на Белоснежку и вспомнила про свою любимую черепаху. По Интернету пошарила, много забавного про черепах нашла… И как-то пришлась она мне сразу, черепаха… Вот, например, вы знаете, что если у черепахи две головы, есть такая, где-то в Америке живет, то эти головы не спарено расположены, а одна противоположно другой…
- Собирать еще не начали? – перебил ее Семен Васильевич.
- Чего? Головы?
- Нет, черепах.
- А‑а-а.. Нет еще, но идея хорошая… У нас как-то дома жила черепашка… Ее мама из Ташкента привезла. Она маленькая была, карликовая… Мы с сестрой назвали ее Люська… Она прихрамывала немного, очень забавная была. Куда ее не посадишь на полу – ползет всегда в одном направлении. Потом мама усмотрела в черепашьем имени глумление над бабушкой и запретила Люську… А другое имя не нашлось… Черепашка умерла быстро… Так что живую черепаху я точно больше на заведу…
- Ну, тогда у меня есть для вас стартовый экземпляр… Вот… — он полез в карман, — я принес вам подругу.
Семен Васильевич поставил на тумбочку маленькую золотую черепаху.
- Ой, забавная какая… — Соня протянула руку и робко потрогала черепаху. – На меня похожа?
Семен Васильевич пожал плечами. Потом откинул панцирь у черепахи, оказалось, что это маленькая шкатулочка.
- О, сюда как раз поместятся мои полтора золотых кольца, — сказала Соня. – Хотя, может быть пусть там будет просто пустое место. Нет, не пустое – свободное… Свободное для чего-то нового. Семен Васильевич, все это надо записать, все, что со мной происходило, только слова не находятся пока…
- Не сейчас, Соня…
- Все-таки надо до конца все понять… Семен Васильевич, мне так трудно стало с мамой разговаривать, и вообще общаться… — Соня задумалась, сказать ли про возможность пожить отдельно, или подождать, когда Семен Васильевич что-то похожее посоветует…
- Соня, вы решили, что мама виновата?
- Нет, конечно… То есть… Нет… Надо про сейчас все понять… Чтобы Настю как-то выдернуть… Ведь есть что-то повторяющееся, правда, есть… Наверное, где родители нормально заняты своей жизнью, своими планами, там и дети растут счастливые и успешные. Потому что просто пример видят перед собой… И никаких долгих и нудных разговоров вести не надо… Детей же ложными достижениями не обманешь, они все чувствуют… Они просто все знают… Как бы мы не притворялись… Да что я туман нагоняю про каких-то всех… Ведь что я делала? Очаг на холсте рисовала… Его беречь можно, смотреть на него можно, а вот согреться или что-то приготовить нельзя… Ведь как моя Настя будет счастливой, если рядом я – вся состоящая из обид, комплексов, недовольства… Причем именно собой я недовольна… Ведь в глубине души я не хочу, чтобы она была такой, как я… Ведь если я не сумела разобраться со своей жизнью, и все это у нее на глазах происходит, то впереди у нее – полная жопа! И мое истерическое давление… Ведь что я начала с ней делать? Все то, за что сама на маму обижалась… Сейчас я понимаю, что это скорее подсознательно происходило… Но ведь я же начала… Чтобы она старалась завоевывать мое расположение… А я сама буду стараться для своей мамы, моя мама для своей… Какая-то женская дедовщина происходит… И все недовольны и обижены… А Настька взлетела! Молодец! Она действительно от меня вынуждена была защищаться, и таблетки жрать и вены резать… Вот теперь я понимаю, почему так часто успешны в жизни детдомовцы, сироты, приезжие, словом те, которые с жизнью своей один на один остаются… Потому что никто их в рамки не загоняет… Конечно, они обделены родительской любовью, но… Вот, еще подумалось… Такое воспитание, как у меня, как я для Насти начала… Такое разрушающее личность воспитание… Разве это любовь? Разве это то, что нужно? А? Ой, что-то я разговорилась…
- Вы, конечно, думайте об этом, слова ищите, уставайте, засыпайте как можно крепче… Вы знаете, не в моих правилах давать советы, но сейчас вам нужно сильно повременить… Со всем повременить… Время – оно все поставит на место и так скоро, как будет нужно… Соня, ваши записи…
- Отдайте их мне… Или Кате передайте через Макса… Я сейчас их даже в руки брать не хочу, но потом… Я вам очень благодарна, что вы помогли мне…
- Все, Соня, — Семен Васильевич поднялся со стула, — я вас покидаю…
- Семен Васильевич, — Соня усадила черепаху себе на грудь, — вы дали ей имя?
- Что-то типа «СоПа», то есть «Сонина подруга»…
- Нет, я буду звать ее – Черепаха Золотая… Радостная… О, можно сократить – ЧеЗоРа… А можно, — Соня увидела, как прикрылась дверь. Семен Васильевич ушел … Черепаха смотрела на нее красными глазками. Хитро как-то смотрела, обещающе что ли…
Соня так и не успела ему сказать, что они теперь будут жить в другой квартире. Надобно поскорее поудобнее и попрочнее уложить эту мысль в свою голову. Вот, например, можно будет бросить папку где угодно… Хотя Настя может прочитать… А что в этом страшного? Чего не поймет, спросит…
Соня ворочалась, но сон к ней никак не шел. Конечно, немного возмутительно, что они все сейчас решают за нее… И с квартирой, и Алексей с концертом… Хотя все так вовремя и так правильно. Соня сладко зевнула. Нет, с концертом что-то неправильно… Она посмотрела на часы. Катя уже отвела своих в школу. Можно позвонить. Ой, она так и забыла включить мобильный… Проснулась, выпила много воды, и тут же заснула снова… Наверное, все волновались… Как это нехорошо… Она включила телефон. Посыпались Настины смс-ки. Прочитав про визит Алексея, Соня подскочила на кровати… Вот это номер с перцем! Пожалуй, хорошо, что она вчера была недоступна…
- Але, мам, я вчера выключила телефон, думала проснусь и всем позвоню, но очень крепко спала… Да… Ну, а что такого? Поживем, посмотрим… Мам, ну мне сейчас захотелось резко поменять свою жизнь… Да, сразу туда поеду… Помощь… Знаешь, мам, мы с Настей попробуем сами справиться, а потом тебя в гости пригласим… Что деньги? Мам, про долг я помню, сейчас я сориентируюсь и скажу тебе, когда смогу отдать… Мам, ну почему сразу некуда девать? А какие у нас были планы? Мам, давай не сейчас, я устала, а мне нельзя напрягаться… Ну почему сразу только о себе думаю…Вообще то, о себе мне как раз сейчас и надо думать…
Ну вот, наверное самое трудное позади… Хорошо все получается… Разберемся… Так, Настьке звонить нельзя и писать тоже, у нее уроки… Прибежит после обеда и все расскажет… Да! Катя, билет! Надо звонить скорее…