18 Фев 2016
Ирина Шухаева о повестях М. Горького "Исповедь" и "Жизнь ненужного человека"

Ирина Шухаева о повестях М. Горького “Исповедь” и “Жизнь ненужного человека”

Ирина Шухаева. Статья о повестях М. Горького «Исповедь» и «Жизнь ненужного человека»

Здравствуйте, уважаемые зрители. С вами снова Ирина Шухаева, и мы продолжаем говорить о творчестве Максима Горького.


Два очень интересных, ярких, прозаических произведениях Горького, которые называются «Жизнь ненужного человека» и «Исповедь». Надо сказать, что «Исповедь» Максим Горький закончил раньше, чем «Жизнь ненужного человека». Но настоятельно рекомендовал своим издателям знакомить читателей с произведениями именно в этой последовательности. И я в конце программы скажу, почему я с ним согласна. Если меня спросить: «Как читать»? Я тоже скажу: «Читайте сначала «Жизнь ненужного человека», а уж потом «Исповедь». Второе произведение тогда даст вам гораздо больше.

Повесть «Исповедь” вышла в обычном для того времени формате, досталось Горькому от Владимира Ильича Ленина, за так называемое искание богостроительства. Со многими, замечаниями и с критикой Ленина, и в этом случае я соглашусь, мы об этом поговорим. А вот с произведением «Жизнь ненужного человека» произошла гораздо более интересная история. Дело в том, что в 1914 году Петербургский комитет по делам печати постановил: «Возбудить уголовное преследование против автора и наложить арест на книгу «Максим Горький. Жизнь ненужного человека». В мае 1914 года это решение было приведено в исполнение. Было арестовано 10 тысяч 400 экземпляров книги», – говорится в специальном донесении, – со страницы 138 сделаны вырезки до конца книги, и в специальной переплетной они были уничтожены».

Что же именно толкнуло царское тогда ещё правительство к таким жестким мерам против этой истории и что же такое начинается со 138 страницы?
Начнем разбираться. Жил мальчишка в селе, отца убили случайно, мать умерла, в 7 лет он остался совсем один, воспитывал его дядя. История немножко напоминает биографические мотивы самого Горького – ранняя потеря родителей.
Автор достает человечка с момента формирования. В «Исповеди» герой будет вообще сиротой, но об этом как бы немножко позже. Я их всё время буду чуть-чуть сравнивать, так будет интереснее. Потому что, конечно, читать лучше оба произведения и вот в такой последовательности, как рекомендовал сам Горький.

Но вернемся к «Ненужному человеку». Хороший мальчонка рос, такой пытливый, непосредственный. Надо сказать, что эту его способность задавать непосредственные вопросы, Горький будет развивать на протяжении всей повести, чем будет ставить его окружение, начальников в совершенно идиотское положение. Потому что, как известно, на простые вопросы отвечать довольно-таки сложно.
Вот он беседует со своим дядькой-кузнецом на предмет: «Зачем Бог в церковь чертей пускает?». Он говорит: «Так Бог-то в церкви не живёт, ты что» – дядька ему отвечает. —— «Как не живёт? А где он живёт?»
– «Ну как где живёт? Везде живёт. А церковь, это для людей, поэтому там всего полно и чертей полно, и ерунды всякой».

Такие намётки к вопросу о Боге, о вере, они в «Жизни ненужного человека» чуть-чуть мелькают, но этот человек Бога совсем не искал. Он наблюдал немножечко за другой стороной жизни.

Вернемся к нашему герою. Вот он растет в семье дядьки, не особенно естественно кому-то нужный. Вот одно из его, так сказать, нелогичных, простых мыслей и высказываний. Раз случается в деревне пожар. Я даже специально картинку «пожарную» подобрала такую, более-менее позитивную.

«Потому что было приятно и весело смотреть на эту хорошую, дружную жизнь в борьбе с огнём. Все подбодряли друг друга и хвалили за ловкость, силу, ругались ласково, крики были беззлобны – казалось, что они все увидели друг друга хорошими, и каждый стал приятен друг другу».
Ну, и, естественно, по окончании победы над огнём вся деревня напилась до бессознательного состояния.
«Всё равно не было злых и пьяных драк, не было разборок». И мальчик делится своими наблюдениями с дядей, говорит: «Вот бы хорошо бы, вот какие все были во время пожара». Дядя ему говорит: «Ты что, сирота? Хочешь, чтобы пожары часто были?». Он говорит: «Нет! Я хочу, чтобы люди были лучше». Ну, такое вот простое желание, в общем-то: «Вот могут же, когда вот не бьёт никто никого». Он говорит: «Странный ты парень, конечно, растешь».

Потом наступает такой момент, который снова с горьковской биографией перекликается. Подрос парень. Куда девать-то? Отвезли в город. Теперь он наблюдает городскую жизнь. Хозяева там: кто кого душит, кто кого убивает, кто кого травит, кто кого просто изводит. Наблюдает он самую жизнь низа. И всё ему кажется, что ну праздник-то какой-то… «Пройдет это и какой-то праздник наступит, станут люди лучше». Люди лучше не становятся и, в конце концов, после разных мытарств, смены хозяев, смены какой-то такой скучной, неинтересной трудовой деятельности он оказывается у сыщика, живёт, начинает ему помогать, тот его, значит, как бы рекомендует к тайной службе.

Я подбираюсь к той самой 138 странице. То есть мы уже начинаем понимать, что сейчас автор приведет его в охранку, будет он работать в тайной полиции. Потому что он так боялся людей и так старался им угодить, что развил в себе фантастическую наблюдательность и умение растворяться, подстраиваться. Ну, собственно говоря, те самые качества, которым современных-то шпионов-то, в общем-то, и обучают специально. Чтобы они были такими вот «людьми без лица», которые готовы, в общем, для какой-то задачи перевоплотиться.

И вот здесь вся, так сказать, история героя тесно переплетена вот с тем периодом, когда после «кровавого воскресенья» по России покатилась волна бунтов, возможных восстаний, забастовок, взбунтовался народ, проснулся, пробудился. Вы знаете, как Пушкина называют гениальным историком, точно таким же гениальным историком можно назвать Горького, потому что то, как он описывает и рассказывает про этот период, оно, в общем, и вызывает содрогание и удивляет, что, в общем-то, я понимаю царский режим, который изъял это произведение. С большевиками, видимо, произошёл тот же казус, как и с «Тараканищем», я считаю, что по-хорошему советской пропаганде, делавшей из Горького певца революции, о чем вам неоднократно приходилось слышать, и мастера социалистического реализма, это произведение точно так же нужно было изымать. Потому что его предсказания, предположения, то, о чём говорят люди — все, в общем, сбылось и сбылось довольно-таки страшно.

До того, как герой совершит первое предательство, он оказывается близок с таким, знаете, чудаковатым персонажем, Дудка – его зовут, у которого есть там нечто типа уже там тайного общества, секты сообщников. Они, пишут письмо царю в обстановке строжайшей секретности, а герой наш всё это слушает. Так вот, значит, о чём люди говорят и думают, зачем Дудка пишет царю, что происходит? Давайте немножко посмотрим по тексту.

«Распадается великая Россия, творится в ней неподобное, совершается ужасное, подавлены люди скорбью бедности и нищеты, извращаются сердца завистью, погибает терпеливый и кроткий человек русский, нарождается лютое жадностью бессердечное племя людей-волков, людей-хищников и жестоких…»
Такое письмо сочиняет Дудка царю вместе с сотоварищей и видит он выход в том, что царь-то богат, а народ беден. Пусть царь отдаст свои богатства народу, и вопрос будет решен тихо, мирно, без всякого, в общем-то, дальнейшего ухудшения ситуации. Вот такой простой выход.

В общем, кончается этот фрагмент повести тем, что герой наш благополучно сдаёт полиции и Дудку, и его сообщников. Его сажают в камеру, где он от страха всё рассказывает, вообще всё что знал. И что он ещё слышит помимо высказываний Дудки? Что «вообще, все иностранцы, завидуя богатству и силе России… хотят сделать у нас бунт, свергнуть царя… И посадить везде своё начальство, своих правителей над нами, чтобы грабить нас и разорять”…

«Ты ведь этого не хочешь? Немцы – жадные. Они враги русского народа, хотят нас завоевать, хотят, чтобы мы всё – всякий товар – покупали у них, и отдавали им хлеб наш… А революционеры же, – объясняют нашему герою, – Это враги царя и Бога. Они подкуплены немцами для того, чтобы разорять Россию».

И надо сказать, что вот эти вот мотивы подкупа и влияния иностранцев, они очень сильно используются в этом произведении, то есть постоянно говорится, что: «Нет, все бунты англичане оплачивают, чтобы мы у них Индию не отняли». – «Нет, все бунты оплачивают японцы». На что люди, слушая эти, как бы, знаете, пиаровские выходки царской охранки, говорят: «Да ладно, иностранцев-то пенять? Своих подлецов дополна». Царь, в общем, да, царь – хороший.

Знаете эту версию о вере, ну не версию, а теорию о том, что вера в хорошего царя, она, в общем, в русском народе неистребима. По этому произведению замечательно это изучать, ну вот все плохие, а царь – хороший. Ну, не знал, не знал, не понял, с «кровавым воскресеньем» не разобрался, выпустил манифест, запутался, страну запутал, ну, от незнания, а царь у нас хороший.

И, в конце концов, герой наш благополучно попадает в охранку, где окончательно его хорошо «обрабатывают», становится он шпионом, сдаёт родного брата. В общем, всё, что мог, совершает как бы от страха и от непонимания.

Есть у них там такой лидер политический царской охранки Саша, который всё время что говорит? «Дайте мне средства, я подыщу людей, открою литературные клубы, выловлю вам всех мерзавцев. Всех генералов-революционеров, всех на большой костер. Сытый мужик выберет себе сытое начальство, а человек — животное, нуждается в тучных пастбищах».

Дальше он что говорит? «Свобода, это конечно всякому приятно, но дайте мне её, так я может быть первым злодеем стану. Даже ребенку невозможно дать полной свободы, потому что не свободой, а страхом связана жизнь людей. Повиновение закону необходимо для человека». И говорит он ещё всё время о том, что там революционеры, они делятся на две группы: «Одни хотят бомбами и любыми другими способами сейчас всех переубивать, а вторые говорят: «Нет, давайте сначала общий бунт заварим, а потом всех перестреляем?». Это в 1907 году говорят герои Горького более чем аргументировано и взвешенно.

Ну, и что происходит? Происходит «кровавое воскресенье», вследствие чего в охранке возникает масса интересных разговоров: «Как это все понять и что делать дальше?» Герой наш, как всегда ставит всех в тупик вопросами типа: «А сколько получают революционеры?» Там от него все шарахаются. Саша, этот идейный вдохновитель охранки, он все время говорит, что, в общем-то: «Стрелять пора. Оружие нужно. Да у нас, в полиции, – он все время говорит, – уроды одни служат у нас, недоделанные и психически неполноценные». И Горький показывает, что люди не выдерживают того что происходит и сумасшествие начинается в охранке. Они с ума начинают сходить. Потом они начинают возмущаться: «А что это мы за 40 рублей должны много понимать, да еще людей убивать»?

Дальше наступают беспорядки. В городе начинается забастовка. Саша возвращается из Петербурга с оружием. Заставляет всевозможными способами себе служить или начинать убивать революционеров. То есть мирное развитие событий заканчивается и вдруг герой понимает, что, вообще, все зло – оно в Саше, что если бы он вот так не провоцировал всех уже на кровопролитие, то может быть, царь там что-нибудь придумал и как-нибудь это все наладилось.

Но ничего не налаживается, он решает убить Сашу. В результате Сашу убить у него не получается. Он пытается повеситься, повеситься у него тоже не получается, в конце концов, он бросается под поезд. То есть он где-то, вот начиная с 138 страницы, это все что происходило в стране в период «кровавого воскресенья», действия тайной царской полиции, жизни ее агентов, такой обыкновенной человеческой, в общем — более чем суровая картина.

И надо сказать, что пытаясь как-то разобраться в жизни, Бога этот герой Горького совершенно забыл. В отличие от героя следующей повести его «Исповедь», которая как раз…

Он вообще, подкидыш, как он говорит про себя — «крапивник». Вот его там где-то подобрали, и рос он у дьячка. Дьячок был пьяница, но, помните, я вам всегда говорила, что у Горького обязательно есть в произведении пьяница и литературный деятель. Вот литературных деятелей в этом произведении нет. В «Жизни ненужного человека» есть очень серьезный, очень интересный образ писателя, такой марксистской ориентации как бы, но который довольно-таки толково все это оценивает.

В «Исповеди» у нас только дьячок алкоголик, но и дальше череда довольно-таки неприятных образов. Был период в жизни героя, когда он просто говорит: «Я полюбил Бога». Вот начинает Горький это очень сложное произведение именно с мотива боголюбия. Он говорит: «Я полюбил Бога, мне нравилось молиться, мне нравилось быть в церкви». Для него, вообще, действительно, Бог это был — лучи света, такие пронзительные, такие чистые. И говорит он в это время
«В эти часы Бог для меня – небо ясное, синие дали, вышитый золотом осенний лес или зимний – храм серебряный; реки, поля и холмы, звезды и цветы – все красивое божественно есть, все божественное родственно душе. А вспомнишь о людях, встрепенется сердце, как птица, во сне испуганная, и недоуменно смотришь в жизнь – не сливается воедино красота божия с темной, нищей жизнью человеческой».

И что происходит? Его устраивают на работу, и у него с детства симпатия к дочери хозяина перерастает в хорошую любовь. И эта любовь заставляет его начинать воровать, делать себе состояние. То есть идти на сделку с Богом, и как бы он считает, что он «сделал Бога». Да, он плохо поступал, но, опять же, для нее и вот они поженились. И так классно это все, и они молятся вдвоем, и все хочет он это стяжательство бросить. И, вообще, птиц ловить, продавать и как бы, может быть, будет все хорошо. Ничего подобного!

Выясняется после родов, что жена стала, вообще, еще хуже, чем «…ейный папенька, каждый пятак считает». За мужиками такой террор устраивает, что, вообще, ему и не снилось. Но, в конце концов, деваться ему как бы некуда, уже ребенок родился. Но умирает жена, он в обиде на Бога, не хорошо с ним Бог поступил. В обиде на Бога, тоже пытается покончить с собой, образ жены не дает. Умирает ребенок, ничего его больше не держит, он идет искать Бога.

Сначала он попадает к странным людям. Он начинает рассказывать свою историю. На него буквально начинают орать, что вообще, ты — богоборец, ты такой сякой, ты плохой. А герои Горького спорят таким языком, что, в общем, все примитивно и выглядит весьма нелицеприятно. И священник угрожает ему полицией. Тот говорит: «Ну, ладно, веди полицию. Я, вообще-то, думал, что Богу ангелы служат, но полиция так полиция».

В общем, он идет от одного, святого места к другому и какие наблюдения, выводы делает Горький? «Вот, – думаю, – разобрали люди Бога по частям, каждый по нужде своей, – у одного – добренький, у другого – страшный, попы его в работники наняли себе и кадильным дымом платят ему за то, что он сытно кормит их».

Ну, это, конечно, только во времена Горького происходило. И, в конце концов, он оказывается в монастыре. В монастыре нравы, порядки – все деньги. Он, вообще, не понимает, зачем это место называется местом для души, каким-то святым. Когда все здесь построено на деньгах и то отчего он сбежал, в монастыре еще хуже. Все это, в общем, показано, расписано, но интересно, что наблюдая за всем этим, постоянно говорит: «Да, люди все время ищут сделку с Богом плохие ли, хорошие, смерти ли они бояться. Ищут оправдания своим поступкам, своим мыслям, даже скверным». Вечно какие-то у него такие странники неприятные и такие богомольцы все отталкивающие. Врут все, понимаете, одно сплошное вранье.

«Вижу, – говорит, – у каждого-то Бог свой и каждый Бог немногим выше и красивее слуги и носителя своего. Давит это меня, не Бога ищет человек, а забвения скорби своей. Вытесняет горе отовсюду человека, и уходит он от себя самого. Хочет избежать деяния, боится участия своего в жизни и все ищет, ищет тихий угол, где бы скрыть себя. И уже чувствую в людях не святую тревогу богоискания, но лишь страх перед лицом жизни. Не стремление к радости о господи, а заботу как избыть печаль».

Время наше, к сожалению, истекает. Очень сильная основная часть повести, где речь идет, именно, о тех вопросах, которые нас всех волнуют, которые мы еще даже себе может быть, не озвучили, а Горький уже об этом подумал. Да, он не нашел ответа. Он попробовал в конце нарисовать нечто пути богостроителя, вот за что ему от Ленина досталось, совершенно справедливо. Плохо, неубедительно, тускло, но вот сам путь, сами искания, сами мысли, само горе, сама радость — все что переживал герой, и как он это пытался соотносить с Богом и насколько у него это плохо получалось, но хватало мужества признать это и идти дальше.

Все люди, которых он видел, все странствия, которые он испытал — это все пронзительно и глубоко. И вот еще такая мысль, с которой можно соглашаться или не соглашаться всю жизнь. Это один из таких лукавых наставников в монастыре. Ну, попадает он, в конечном итоге, к человеку, который живет на таком привилегированном положении, позволяет себе многое, что, в общем-то, не совсем позволительно. И вот он наблюдает за ним, как он мечется, что-то пытается понять, найти. Он ему говорит: «Я тебе вот что скажу: существует только человек, все же прочее есть мнение. Бог же твой – сон твоей души. Знать ты можешь только себя, да и то – не наверное».

И в конце, когда как бы приводит уже к такому, какому-то идеи народного богостроительства, выглядит это все очень неубедительно. Вот хорошее определение Ленина: «Что Бог есть комплекс тех, выработанных племенем, наций и человечеством идей, которые будят и организуют социальные чувства, имея целью связать личность с обществом, обуздать зоологический индивидуализм».

Индивидуализм героев Горького я бы не назвала его зоологическим, он человеческий. Он та сторона природы, он тот черт, который сидит, который…

Горький когда стрелялся и оставил записку: «Разрежьте меня и найдите того черта, который сидит у меня внутри». Вот оно у него есть все живое, настоящее и как раз те идеи, те рамки, те социальные чувства, которые уводят человека от боголюбия, от определенной свободы веры. Они в повести показаны блестяще и, к сожалению, ничего не изменилось и на самом деле, «свято место пусто не бывает». Эта пословица говорит о том, что определенное место в душе человека должно быть занято Богом. И если оно Богом не занято, то туда устремляется всякая скверна, и это тоже осталось по-прежнему. В повести «Исповедь» вопросы отношения человека с Богом настолько искренни, настолько глубоки и настолько видно, что автор разбирается в этой теме, что я настоятельно вам рекомендую прочитать «Исповедь» после «Жизни ненужного человека». Очень многие взгляды изменятся, многое станет понятно, но и просто насладитесь шикарным языком.

Смотреть программу М. Горький “Исповедь” и “Жизнь ненужного человека”