11.08.06.
Господи, благодарю за все, что у меня есть.
Теперь моя очередь страдать! Ира, прими мои поздравления! Ты еще раз встала на те же грабли…Больно, грустно… Недоумение… Последнее, что у меня осталось – твой ледяной голос, звук твоих шагов… Каждый шаг будто впечатался мне в душу… Ты даже не ответил на мою смс-ку.
Пресыщение…
Это было оно! Подкралось летним зноем, в прохладные вечера. Все мои на даче, мне надо смотреть много фильмов. Ты приходишь: чай, кино, иногда – вялый секс… Когда мы не могли быть вдвоем – рвались друг к другу, и вот наелись… Наверное, надо так думать… Наверное, надо искать какое-то логическое объяснение…
Да, твои обещания посадить для меня розы и ежевику и покататься в «Меге» на коньках, конечно, продлевали мне жизнь…
Какая я же ты крепкая, моя вера в лучшее… А надежда моя – самая живучая в мире… А я…
Все-таки это была любовь, шесть лет непонимания и семь месяцев любви…
Когда люди вовремя встречаются – это здорово, но когда вовремя расстаются – это подарок судьбы. Ведь во мне уже ковырялись червячки – надоело, одинаково все, надоело…
Вчера, после десяти дней разлуки, было упоительно здорово, но если бы не решение о разрыве, что было бы сегодня?
Удаляю бережно хранимые смс.
«Люблю»
«Люблю, как не бывает»
«Ириша, как жаль, что я не пишу стихов»
«Люблю»
Как интересно – по кругу получилось.
НЕТ принятых сообщений.
Может ли так быть, чтобы уходящее чувство оставило за собой предчувствие. Томление, волнение, щемящее чувство близости… Или это от неверия, что любовь ушла?..
Другой дневник.
Начато 17.08.2006г.
Откуда берётся любовь? Как она рождается? Что заставляет по-другому биться сердце одного человека при виде другого? Может из чувства собственничества: «Хочу, чтобы она была со мной»?
Я очень хочу, чтобы ты была счастлива. Жаль, что не со мной. Хочу видеть, слышать тебя, поэтому звоню тебе. Ты кремень — держишься. А может быть, просто почувствовала освобождение от меня? Как камень с души упал. Хочу, чтобы ты была счастлива и ревную тебя к тому, с кем будешь счастлива.
За несколько дней до … ‚я спросил себя: «Если я уйду от жены, я стану жить с тобой?» Даже сам себе не сразу ответил. Но когда смог ответить, ответ оказался отрицательным. Я понял, что потом смогу жить только один. И не потому, что так болезнен, будет уход, хотя он, конечно, будет болезнен, а просто в силу моего характера. Я и сейчас в душе один. Просто есть привычка, и то сознание долга, о котором я тебе говорил.
С осознанием этого пришло понимание того, что надо отпускать тебя. Когда ушёл , почувствовал , что теряю часть себя. Эта часть так и останется с тобой навсегда. Ты никогда не будешь мне чужой.
Ты всегда будешь для меня любимой и желанной.
Я очень боюсь остаться беспомощным. Я это уже почувствовал однажды(беспомощность). Как я завидую людям, которые просто однажды уснули и всё.
Как только подумаю о том, что с тобой будет другой мужчина, горло перехватывает, прямо по Высоцкому:
Был в балете — мужики девок хапают,
Девки все, как на подбор — в белых тапочках,
Вот пишу, а слёзы душат и капают,
Не давай себя хватать, моя лапочка.
Но именно потому, что я на самом деле люблю тебя, я понял, что обязан освободить тебя. Очень обидно было читать про огрызки с чужого стола. Ты обязательно будешь счастлива. У тебя будет любящий, внимательный, обеспеченный муж. С ним вам с Настей будет легко и спокойно. Как у бога за пазухой. Жаль, что я не могу быть для вас таким. Иногда я устаю от себя. Но другим уже не буду. Ты сможешь спокойно заниматься творчеством. Будешь писать добрые интересные книги, сценарии, по которым будут снимать такие фильмы, на которые невозможно будет купить билеты, настолько они будут интересны. За книгами будут записываться, они разойдутся по миру огромными тиражами. А я буду смотреть твои фильмы, читать твои книги и гордиться, что я был знаком с таким великим человеком. А ты даже не узнаешь меня, если мы случайно встретимся на улице. Хотя нет, мы никогда не встретимся. Люди с таким положением в обществе живут, как бы на другой планете, в какой- то другой жизни. И только иногда, наверное, в минуты расслабленности ты будешь думать: «Какая же я была дура, что убила почти целых семь лет в самый разгар жизни на то, чтобы ждать какого- то идиота, его доброго взгляда, доброго слова».
Сейчас я постоянно мечтаю тебя случайно встретить и боюсь, что это произойдёт на самом деле. Боюсь, что это будет очень больно для тебя. Нужно время, чтобы рана, нанесённая мной зарубцевалась. Может быть тогда ты переосмыслишь то, что у нас было и будешь относиться к этому не как к огрызкам с чужого стола, а как к большому тёплому чувству. Неужели абсолютно ничего радостного не было? Ну хоть одна капля? Я всегда хотел помогать тебе. Правда в разные периоды это желание увеличивалось или уменьшалось , но было всегда.
Зимой, когда ты решила порвать со мной, я просто пошёл за чувством, которое так ярко и неожиданно для нас обоих вспыхнуло во мне. Тогда я не задавал себе никаких вопросов по поводу того, а надо ли тебе это. Я пёр, как танк. Всё- таки любовь очень эгоистичное чувство. А, может быть, тебе это не нужно было. Может быть для тебя это были семь лет страданий и мучений и для тебя было бы лучше вообще со мной никогда в жизни не встречаться.
Представляешь, мы с тобой живём в одном городе и, может быть встречались где-то когда-то, но не знали, что станем так близки. А ведь могло так случиться, что и не встретились бы никогда.
Это я думаю, что у тебя рана, а на самом деле, может быть, ты сейчас думаешь: « Наконец-то отвязался». Прости, если обидел. Я не хочу тебя обижать. Очень надеюсь, что хоть немного доставил тебе радости, что хоть что-то ты будешь вспоминать с теплотой.
Да и после того, как мы встретились, всё могло сложиться совсем по-другому.
Представить страшно мне теперь,
Что я не ту открыл бы дверь,
Другой бы улицей прошёл,
Тебя не встретил, не нашёл.
Я очень благодарен судьбе, что это случилось с нами.
Оказывается, моё чувство к тебе никуда не ушло. Видимо, поняв, что надо отпустить тебя, я подсознательно его приглушил. Когда я тебе говорил, что оно ушло, его правда не было. А сейчас я себя отпускаю, и оно возвращается.
Если ты когда-нибудь прочтёшь это, может быть, скажешь, что я решил за тебя, что я хочу уложить тебя с кем-то в постель. Но, как я понимаю, рядом с тобой должен быть человек, с которым ты сможешь пойти в театр, на прогулку, поехать в отпуск. Который будет тебе помогать воспитывать Настьку. Это очень важно — чувствовать, что рядом есть надежда и опора. Готов помочь тебе во всём. Но давать тебе надежду, на то, что я буду с тобой, зная, что не сделаю этого, я не мог. Ты и так долго из-за меня была в подвешенном состоянии. И не одна , и не вдвоём. Я не знаю другого решения. Тебе не сказал всего этого, потому что поступал инстинктивно, и только сейчас уже осмысливаю и формулирую почему именно так сделал. Уверенности в том, что я поступил правильно, у меня нет.
Ты мне снишься. Во сне я чувствую твои руки, твои губы. Вот запаха твоих «духов» не чувствую.
Я тоскую о тебе. Ты мне всегда интересна. Мне интересно с тобой разговаривать. Мне нравится твоё тело. Не хочу писать «было». Хотя понимаю, что уже ничего не будет. Жаль. Помню, как мне было хорошо с тобой.
Может быть, я повторяюсь, но это потому, что пишу я это не сразу, а написанное не перечитываю. Начнёшь перечитывать, захочется что- то поправить, потому что сегодня я это по-другому чувствую, не так, как тогда когда писал. А хочется выразить то, что чувствую. Чтобы это была правда. Так что прости за возможные повторы.
Пишу, потому что хочу, чтобы ты знала, как я всё это чувствовал, а не в качестве оправдания.
Как я скучаю по твоему телу.
Чем дальше, тем тяжелее и тяжелее без тебя. Ты для меня останешься такой же родной и любимой. Умом я понимаю, что у нас уже ничего не будет, а в душе живёт надежда- а вдруг… Не будет просто, потому что ты уже никогда не позволишь, чего бы тебе это не стоило, стать мне таким близким. А жаль. И всё же я верю. И эта вера всегда будет со мной.
Теперь можно не искать тебя глазами в толпе- ты в Крыму. Приедешь загорелая, просто шоколадная девушка. Хорошей погоды, тёплого моря.
Крым. Сентябрь 2006.
Симферополь. Опять сильный ветер. В Макдоналдсе все улетает из-под рук. Но ура – мы уже приехали. Быстро сели в автобус и поехали.
Вот показался Аюдаг, Мишка-гора прилегла к воде, укрывшись пуховым платочком облаков. Над Ай-Петри тучки, тучки, тучки. Да и люди за окном все больше в куртках… А над Кошкиным хребтом гнездятся темно-серые, совсем грозовые мышата… Н‑да…
Совсем при подъезде к Симеизу мы с сестрой заспорили.
Я: бросаем вещи – и сразу в море!
Шура: Надо взять обратные билеты, позвонить, что мы доехали…
Дяденька: Звоните в свою Москву и идите пить водку…
Мы удивленно переглянулись, а дяденька невозмутимо добавил: Третий день в море — 9 градусов…
Скока скока? Это много, пусть остынет…
Дошли до дома. И верно – у них береговой, низовой и всякие пакости – ветер ледяной, солнце в тучах, но море уже 12–15 градусов…
Странно, я пришла на берег, сказала – все, море, я здесь… — и хорошо… Вместо горечи и слез – легкая пустота… Даже перестал смешить мой вопиющий красный цвет волос.
Отдых реши назвать «Крым всухую»…
Я видела две стаи дельфинов и радугу над морем!!!
На экскурсии по вечернему Форосу передо мной проносилась невероятная по своей красоте скоростная смена ассорти из облаков – грозовых, кучевых, белых плотных, серых легких, черных тяжелых, сквозь дождь подкрашенных то желто-золотым, то розовым, то кроваво-красным уже закатным солнцем. Я с удовольствием фотографировала особенно молодые (и не очень) но пары. Старалась делать красивые снимки и думала, мечтала – нет – была уверена, что и меня с моим мужчиной тоже снимут на фоне причудливых облаков.
Вместо линии горизонта облака построили фантастическое побережие, вздымались башенки, зевали чудовища. По плотному золотому облаку пробегали облака серые, лиловые, газовые, почти прозрачные. Обозначила свою мордашку луна.
Теперь, в трудные минуты, я всегда буду говорить себе: вижу радугу над морем и иду в Чуфут-Кале…
Из другого дневника.
Сегодня у меня радостный ден ь- ты приезжаешь. Всё же тринадцатое число для меня счастливое. Значит, я тебя сегодня увижу. Может быть издалека, но увижу. Издалека, если тебя будет встречать какой-нибудь другой мужчина. Я не имел и не имею никаких прав на тебя, тем более, сейчас, и всё же я тебя ревную. Я завидую мужчине, который будет с тобой. Сегодня или когда-нибудь потом. Это одна сторона, другая – я желаю тебе счастья. Счастья, которого хочешь ты, и, которого не могу тебе дать я. К сожалению.
Вот, мы и встретились. По-моему, все точки над I поставили.
Всё правильно, тебе нужен рядом обеспеченный спутник. Чтобы отправлял тебя отдыхать на Канары, чтобы дать Настьке образование, которое, чем лучше, тем дороже. Я мечтаю дать вам всё это, но пока, к моему великому сожалению, не могу. И он обязательно должен быть с квартирой. Иначе это будет не жизнь, или для тебя, или для него. А все рассказы про рай в шалаше это сказки для наивных дурачков. Такая же, как рассказ О‘Генри о том, как девушка с роскошными волосами, для того, чтобы купить в подарок на Рождество своему любимому цепочку для часов, состригла и продала свои волосы. А он продал свои часы, чтобы купить ей в подарок какой-то необыкновенный гребень для её волос. И они были счастливы.
Как я был рад тебя видеть. Ты , конечно, держалась как кремень. А я опять сорвался. Прости за мой щенячий восторг. Но, как хочется видеть тебя, слышать твой голос, как хочется тебя.
По поводу огрызков. Это моей жене доставались огрызки, потому что большую часть свободного времени я проводил с тобой. А с ней только спал. Ты говорила, что тебе обидно меня делить с женой. Ты, практически, и не делила. В подавляющем большинстве всё доставалось тебе.
Помню, ты рассказывала, что после кризиса, когда курс доллара резко вырос, Женя тебя послал с долгами. Мы в то же время так же попали. И потом долго выбирались из этих долгов, но вместе. Только с этим более или менее разобрались, как с Лёшкой случилась беда. Там понадобилось ещё больше денег, и мы влезли в ещё большие долги. Кстати, и моя теперешняя машина мне досталась, потому что ей с нами рассчитались за долги. Она родила мне двух сыновей. Вот через это всё я и не могу перешагнуть. А, вообще конечно, сволочь я, и с женой толком не живу, и с тобой. Извожу вас обеих. Тебя, теперь, наверное, уже нет. Только, и к жене я уже не полностью не смогу вернуться. Всё изменилось. По моей вине. Постарайся быть счастливой.
А я потихоньку начну опять закрываться. Знаешь, как створки у раковины? Они открылись, когда я почувствовал любовь к тебе. Теперь это никому не нужно. Осторожно створки закрываются- посторонним покинуть раковину. Всё останется со мной во мне. Такие дела Иринушка.
Что-то я сегодня, как мешком огретый. Может быть от вчерашнего разговора, может от того, что всю ночь не спал.
Да, я сказала тебе, что мне скучно быть прокладкой между твоим домом и твоей работой… Ты из этого сделал вывод, что я не поверила в твою любовь…
Когда я прочитала, что ты жил бы один и не стал бы жить со мной, будто волшебный ластик начал быстро и безжалостно стирать все мысли, желания, которые возникали у меня в связи с нашим будущим… Никак не пойму, добрался ли этот ластик до чувства?
Господи, благодарю за все, что у меня есть и еще будет.
Особенно – за тебя! Ведь через неделю после окончательного расставания ты привез мне в подарок самые теплые и мягкие тапочки в мире – ведь стало холодно…
И…